Леди Аманду Харлек часто называют музой Лагерфельда, и она уже устала говорить, что она не муза, она работает. Ее редко можно увидеть в первом ряду на шоу, ее редко фотографируют, хотя было время, когда она ходила по подиуму как модель – как ни странно для Prada.

В 1984 Харлек начала работать с Джоном Гальяно, сменила свой черный Ямамото гардероб на вуали, перья и шляпы и работала до 1996. Примерно столько же длился ее брак с шестым бароном Харлеком, как и Гальяно, закончившим Central Saint Martin. Потом Гальяно пригласили в Dior, но она решила туда с ним не идти, хотя они до сих пор общаются. В том же 1996 она стала работать с Карлом Лагерфельдом на должности креативного консультанта, и с тех пор остается его правой рукой, глазами и ушами – и в Chanel, и в Fendi.

Говоря о собственном стиле она рассказывает, что прошла длинный путь от панковской деконструкции своей школьной формы и Тэсс из рода Д’Эрбервиллей, пока добралась, наконец, до Аманды. Сейчас ее стиль, по ее же словам, стал более точным, сильным и менее разбросанным. Если посмотреть на ее фотографии, то сначала бросается в глаза отсутствие цвета, Аманда Харлек явно предпочитает черный и белый другим цветам. Но что касается остального – ни в чем себе не отказывает, ни в сложных деталях кроя, ни в фактурах, ни в контрастных сочетаниях. Кстати, по контракту с Chanel, после каждого кутюрного шоу ей достается одно платье.

Леди Харлек говорит, что она очень любит 17-й век, романтизм 90-х годов и тот период, когда в моду пришли японцы – конец 80-х. Что довольно заметно: и по ее любви к черному, и по пристрастию к вышивке, к кружеву и к сложным декоративным элементам. Кроме того, ей всегда нравились 20-е, но она думает, что тут дело в ее тетях, которых она идеализировала, и от которых, между прочим, ей достались платья Фортуни.

А еще она любит верховую езду и литературу. Никто и не сомневался.